Всем Привет!
Зовут меня Виктором. Я по сей день работаю на заводе СКИФКЭМИКАЛЗ! Поделюсь своими первыми впечатлениями об этой организации, и ее атмосфере только выполню это в несколько поэтичной форме на радость бывшим и работающим сотрудникам. Ну и в назидании желающим устроиться на этот заводик! Предвосхищаю ваш гогот и улыбки, но все очень грустно.
Еще подходя к заводу СКИФКЭМИКАЛЗ с члено-подобной белой башенкой на административном здании (к стати, вечно находящимся в развалинах) ощутил странную атмосферу этого гнусного места. Тощая струйка аппаратчиков измученных, перепуганных, убитых отчаянием обогнала меня скверной вихляющей рысью. На воротах завода СКИФ мешком тряпья висел на перекладине избитый Черноголовиков, оказавшийся вдруг, виновником тухлых варок из гнилых «чипсов» доставленных из китая жадливым руководством СКИФ, а так же злоумышлявший, якобы, по наущению КЕМИРЫ против особы СЮ (Кожевникова С.Ю.) под пытками признался во всем и был повешен охраной на воротах СКИФ. КПП встретило зловонным запахом собачей мочи и фекалий доносившихся с территории завода. Сытое поскуливание разношерстой своры собак летело следом. Охрана, запугано озираясь, лезет в сумки, заглядывает в карманы. Жалкое зрелище вызывают и сами охранники. На каких людских свалках собран этот сброд? Тощие, грязно-мятые тельца с ципками на руках. В глазах их резко бросается отношение к руководству: собачья преданность, почтительный страх и восхитительная бессильная ненависть. Телефон сразу же отобрали. Не раз замечал, что «особист» (бывший мент не самого лучшего разлива» неумело копается в моих смс и списках знакомых. Что он там пытается выискать для нас остается загадкой. Какой дурак будет хранить в телефоне, сдаваемом на СКИФ хоть что- то интересующее СЮ? Где нарыли этого непрофессионального идиота?! НО…! На нашем заводе так легко и сытно быть сэксотом С.Ю.! «Генерал» наш, озабочен знать, что говорят и думают его «подданные». Для всех, кто сталкивался с С.Ю. давно понятно, что это страшный человек. Это ОБОРОТЕНЬ, который явился на свет только упущением божьим. Не раз, проходя мимо его кабинета, в приоткрытую дверь я видел как он, слабоумно хихикая, подписывает один за другим жуткие приказы сразу, как только «царевна» (Кузнецова А.)выходит от него. Однажды даже привозили какого-то попа, который осветил наш гадюжник, взял у С.Ю. денег, отпустил ему грехи на пять лет вперед и больше на заводе не появлялся! Выходя с КПП в завод вляпался в собачью какашку, мило выложенную одной из псинок «царевны». Временами, нам кажется, что она специально выбирает самых засранцев из всей хвостатой братии. Из комнаты досмотра доносились жалобные стоны Кулачкина, которого охрана заставляла доедать очередную тарелку собачьего сухого корма. Они спесиво выполняли указание «царевны», уличившей Кулачкина в нелояльности к ее особе, распространению сплетен и пасквилей в ее адрес. Мимо меня проволокли связанного, ободранного, пугливо-озирающегося Кабарова. Его изловили где-то во Владимирской области, выкрав с молочного заводика, куда он скрылся от гнева и кары С.Ю.. Предвкушая сладость мести С.Ю. открыв окно второго этажа, ревел как атомоход в полярном тумане. Подойдя к административному зданию, я увидел хвост длиннейшей очереди сотрудников со страхом и отвращением тянувшейся к курилке первого этажа. В курилку пускали всех, а некоторых даже приводили под конвоем. Я протолкнулся внутрь. Там было душно, как на свалке. На откидных стульях по обычаю раздвинув и задрав ноги, сидела «царевна». Толстый обвисший зад был еле втиснут в боковушки стульев. Давно не стиранная балахоно-подобная юбка, небрежно откинута на пояс, обнажив дурно пахнущую промежность. Левую ногу бережно поддерживала юрист Сарделько , правую поглаживал сисадмин Хафизов. Чуть поодаль, преданно и заискивающе ютился наперстник-логист Баранов. «царевна» небрежно курила. Пепел от сигареты летел на неко-жалкое подобие кофточки, юбку, на пол. Из очереди охрана выхватывала очередного сотрудника СКИФ для верноподданнического поцелуя царской промежности. Я пригляделся, она была дурновата! На расстоянии она была даже отвратительна. Она была совсем не во вкусе С.Ю. но она была несомненно отталкивающей, эта глупая, похотливая курица. Разнокалиберные припухшие глаза без тени мысли и теплоты, скривленный многоопытный рот, огромная совсем не прикрытая задница, изъеденная целлитом. Где-то в середине очереди громко, так, чтобы все слышали, Вдовин уже третий раз за последние пять минут провозглашал: «Не вижу, почему бы даже не поцеловать царскую промежность и два раза!» Проходя мимо «царевны», которая слегка двинулась корпусом мне на встречу, я ощутил, как от нее густо пахнуло потно-селедочным запахом с отдаленным благовонием турецких масел. Сквозь приоткрытую дверь отдела кадров доносился монотонный инструктаж очередной ,сотой по счету секретарши, проводимый кадровичкой Карасевой. Эта тетка, с лицом престарелой сутенерши и скрытой алкоголички увещевала: «Сидите неподвижно, С.Ю. не любит, когда вертятся. Руки держите на столе, С.Ю. не любит, когда руки прячут под стол. Не оглядывайтесь, С.Ю. не любит, когда оглядываются». Глядя на все происходящее, я ужаснулся. Люди это или не люди? Что в них человеческого? Одних долбят прямо в кабинете С.Ю., других топят в унитазе, третьих вызывают на субботники в квартиру С.Ю., остальные сидят по цехам, лабораториям, кабинетам и покорно ждут своей очереди. И каждый думает: кого угодно, только не меня. Пока я размышлял, очередь из целовальников царственной промежности поредела и испарилась. В курилке остались «царевна», Хафизов и Баранов. Баранов во все горло декламировал стих: «Как лебедь с подбитым крылом взывает тоскливо к звезде». И тут я услышал нечто! Вы ослепительны, бормотал Хафизов, брезгливо морщась в полумраке. Позвольте и мне запечатлеть поцелуй в царскую промежность... подобно псу, лизнуть нагую нимфу… «царевна» лукаво прищурилась. Ты очень смел, мой мальчик. Я бедная провинциалка неспособна устоять против такого натиска. У нее был низкий прокуренный голос. Увы, мне остается только открыть «ворота» крепости и впустить победителя… Тут она заметила меня и начала гортанно выкрикивать какие-то угрозы. Баранов, со страху, дабы не перепало, на четвереньках отполз в угол и прилег там. «царевна» в гневе пнула большую пепельницу, которая отлетела в угол, где шумно дрожал Баранов. В углу пискнуло. Я развернулся и пошел в раздевалку. (продолжение следует) .